Беседы под Луной

От редактора:
Леонид Герзон не очень известен в литературном рунете, но постоянные читатели Солнечного Острова (а также Большой Буквы) знакомы с его замечательным творчеством. Не смотря на некоторые нападки критиков в книге отзывов, нельзя не отметить талантливость и чувство юмора, присущие произведениям Герзона, а также существование восторженных ценителей его творчества (герзономанов и герзономанок). И советую всем, кто еще не читал Герзона,  ознакомиться с работами этого далеко неординарного автора. Все, передаю микрофон леди Ехиде.

- Честно говоря, все что хотел уже рассказал – в своей автобиографии. Мой принцип - как можно меньше о себе рассказывать.

- Конкретно - пару слов о жизни до и после алии. 

Самое главное в моей жизни до «алии» - это Москва. Город моего детства и моей юности. Я был влюблен в Москву, как в женщину. Наверное, это звучит странно. Я мог бы обнять Москву. Она до сих пор снится мне по ночам. Хотя прошло уже десять лет. Как я мог покинуть ее? Я и сам не знаю. Иногда в жизни происходит совсем не то, что должно происходить. Когда я уезжал, я не представлял себе, что это навсегда. Так же как и теперь, я не представляю себе, что вернусь. 

После «алии» пять лет я жил в Хайфе совершенно один. Практически никого там не знал. Но это было замечательно. Я жил, как в лесу, только в лесу не из деревьев, а из людей. Позже, когда я читал Хармса, я понял, что он жил именно так в Советской России. Люди, окружавшие его, были для него деревьями в лесу. Он жил среди людей, а на самом деле был совершенно один. Он даже и вел себя, как будто он в одиночестве.

Ну вот, следующие 5 лет я жил в Тель-Авиве со своей женой, а потом и с дочкой. Про семью ничего говорить вообще не хочу, потому что это совсем уж мой мир, который никому не хочу открывать.

- Пару слов (можно больше) о работе. 

- 4 слова: от работы кони дохнут.

- Где Вы живете и что там Вам нравится? 

- Я живу в Тель-Авиве, возле университета, рядом с улицей А. Эйнштейна, во дворе за парком. В Тель-Авиве я люблю центр – маленькие улочки возле Алленби: Бальфур, Мазе, Бренер, Шенкин и другие, названия которых не помню. Это единственное место в Израиле, которое (сам не знаю почему) напоминает мне Москву. Море еще очень люблю, зимой. Я часто бываю в Хайфе. Хайфу я в Израиле люблю больше всего и хочу переехать жить туда.

- Какие языки вы знаете?

- Русский. Ну еще иврит, английский, разумеется, как любой человек, отучившийся в израильском вузе. Еще могу объясниться по-французски и по-итальянски. В смысле, спросить, как пройти или где находится какой-нибудь музей. Я когда-то учил французский и итальянский. Вообще, мне языки легко даются, и изучать их мне интересно. Как-то получается это у меня очень легко. Я перед тем, как поехать в Италию, учил итальянский, а потом, в Италии общался с итальянцами. Когда общаешься с людьми другой страны, это совсем не то, как когда просто едешь и осматриваешь достопримечательности. Я чувствовал себя настоящим итальянцем. Как будто это моя страна. Вообще, если этого действительно захочешь – можно очень быстро выучить другой язык и говорить на нем. Надо только очень захотеть разговаривать на этом языке с людьми, именно разговаривать. Когда я был на границе с Францией, мне захотелось на несколько дней заехать и туда, и я сел на поезд и поехал в Ниццу. Французский я учил раньше, до этого неплохо мог говорить, но теперь у меня итальянский начал перебивать французский, и из меня сами собой лезли итальянские слова. А в Ницце многие знают итальянский, ведь когда-то Ницца была Италией. Они немедленно заговаривали со мной по-итальянски. В общем, было очень смешно.

- Интересуетесь ли вы политикой?

- Бе. Особенно в Израиле бе. Люди здесь совершенно от политики очумели. Как-то гадко здесь все, связанное с политикой, чрезвычайно гадко. А может, это и везде так. Я не могу понять израильтян. Они разрушают свою страну своими же руками. Мне только жаль тех, кто все это строил. Странно наблюдать, что в конце 20-го века, когда, казалось бы, всему миру давно понятно, к чему приводят глобальные политические и общественные эксперименты, израильтяне взялись за эту авантюру, спекулятивно названную (название выбрано совершенно произвольно) «мирным процессом». Но ничему уже не поможешь. Любое общество переживает периоды подъема и упадка. Израильское общество в упадке. В моральном упадке (чего совсем нельзя сказать о палестинских арабах). Хочется верить, что этот упадок в Израиле пройдет.

- Где Ваши любимые места в Интернете и наоборот?

- Вот-вот, как раз наоборот. Подальше от интернета – мое любимое место. Очень жалко свою единственную реальную жизнь менять на виртуальную. Искренне сочувствую тем людям, которых интернет затянул в себя.

- Какие качества в людях цените и наоборот - что более всего противно Вам в человеке?

- А это каждый день у меня по-разному. В зависимости от того, с каким настроением утром встану. Иногда люблю разговорчивых людей, иногда молчаливых. Иногда хочется людей видеть, и тогда я рад лютому гостю. А иногда хочется этого гостя пальцем в розетку засунуть. Чтоб знал, как по гостям ходить.

Противнее всего – хотя, может быть это звучит банально – мещанство. Оно подминает под себя людей, как каток. А ценю – личностей. И еще красивых женщин.

- Что вы читаете, какие писатели любимые?

- Русская литература прежде всего. Пушкин, Достоевский, Гоголь, Чехов, Лесков, Сологуб, Замятин, Булгаков, Хармс. Да мало ли, что я в своей жизни читал и что произвело на меня впечатление. В детстве я любил приключения. Купера, Майн Рида. Ж. Верна. А. Грина. Чуковского, Маршака, Михалкова и Квитко очень люблю и до сих пор читаю (у меня дочка маленькая). Сказки народные.

Главное, прочесть нужную книгу в нужное время. Из зарубежной литературы 20-го века: Гамсун, Маркес – «Сто лет одиночества». Эта книга поразила меня, я перечитывал ее много раз. Вообще, любую книгу, которая тебя поразила, можно перечитывать еще и еще, как Библию, и находить в ней все время что-то новое. Так я читал почти что все книги в своей жизни. Ильфа и Петрова, например. Или «Мастера и Маргариту». Я чуть ли не помню их наизусть. Или «Идиота» Достоевского.

Вообще, мои знакомые смотрят на меня, как на сумасшедшего, когда видят, что я перечитываю, скажем, «Мелкого беса» Сологуба в десятый раз. Для меня ввести новую книгу в свой мир – всегда серьезный шаг. Нет, я могу прочитать новую книгу и сразу же забыть о ней. Или, скорее, даже не дочитаю до конца. Но если она меня поразила, я беру ее в свой мир. И тогда она в моем мире. Я совершенно не могу понять людей, которые «всё читали». Я так не могу. Для меня познакомиться с новой книгой – как познакомиться с новым человеком. Я не могу знакомиться со всеми подряд. 

- Любимые книги, художники, музыка?

- Художники – Шагал, Боттичелли. И импрессионисты (не все). Да и это все меняется. Когда-то меня поразила картина «Бульвар Капуцинов». В Италии меня поразили две картины Боттичелли. Человек, который жил в ренессанс, смог нарисовать картины, словно из будущего, словно он побывал в Париже конца 19-го века. Если посмотреть на эти две картины – совершенно очевидно становится, что Боттичелли – был особенным человеком, совсем не похожим на мастеров ренессанса – Микеланджело, Рафаэля, Тициана.

Еще меня поразил Шагал. И как живописец, и как человек. Личность, которая наперекор истории вместо того, чтобы утонуть в водовороте революций, войн, погромов, сгореть в немецких крематориях или погибнуть в советских лагерях, или просто обездареть или сойти с ума, или обезличится, сумела прожить такую долгую, плодотворную, полную индивидуальности жизнь! Этот человек сумел быть не похожим ни на кого. Кубисты просили его возглавить их направление, Сюрреалисты считали его своим предшественником и учителем, он же был только самим собой. Это замечательный человек.

- Кто ваш любимый поэт (поэты)? 

- Сам не знаю.

- Какую книгу возьмете на необитаемый остров, если можно взять только одну? 

- Чукча не читатель... Сам буду там книгу писать.

- С кем из великих всех времен вы хотели бы поговорить? 

- Ни с кем. Я против таких разговоров. С великими людьми не надо разговаривать (если не хочешь поставить себя в глупое положение). 

- Какую книгу из современных Вы бы дали ему почитать? 

- Никакую. Зачем это надо?

- В какое время хотели бы съездить на машине времени? 

- Я бы употребил ее по-другому. Я бы ездил из одного времени в другое и перевозил людей туда-сюда. Пока бы не перепутал все времена окончательно. Чтобы ни у кого не было досады, что он родился не в то время. Я бы всех перевез туда, куда они хотят.

- Есть ли какой-нибудь общепризнанный гений, который Вам таковым не кажется? Аналогично наоборот (непризнанный, но гений)? 

- Я вообще не люблю этого слова «общепризнанный». Я этого слова не признаю. Я знаю, кто гений для меня лично. Кого лично я считаю гением. Кого считает гением толпа – это для меня не важно. Да и для толпы тоже. Ей главное, чтобы были гении.

- Есть ли у Вас любимое развлечение? 

- Гулять. Во всех смыслах этого слова.

- А заветная мечта? 

- Хочу встретить волшебника.

- Любимые кинофильмы? 

То же, что и с книгами. Длинный список. Трудно как-то перечислить. Ну например, «Черная роза эмблема печали». Или «Покровские ворота». Или «Обыкновенное чудо». «Курьер». «Огни большого города». «Белая птица с черной отметиной». «Кабаре». Нет, это просто некоторые из тех фильмов, которые я люблю.

- Какое ваше любимое блюдо?

В данный момент пора обедать, а я ужасно голодный, и не отказался бы от фаршированной рыбы – как делала ее моя бабушка (но рыбы этой мне сегодня не видать, как своих ушей).