А.Хаенко
КОМНАТА СМЕХА
Глава 15. Презентация вибратора
За окном шел крупный мультипликационный снег. Это было настолько нереально для человека, который несколько часов назад, обливаясь потом, шагал по залитой жарким солнцем бетонке аэропорта им.Бен-Гуриона, что Гриша никак не мог оторвать глаз от грязного стекла с несколькими яркими отпечатками напомаженных губ.
Окно в Андрюшиной студии было громадным. Оно занимало полностью одну из стен и выходило на самый край заснеженной крыши, ограниченной ржавым, чисто символическим бордюром. Окрестные дома пресмыкались внизу, и крыши их напоминали в изобилии продающиеся на тель-авивских улицах восточные печеные сладости, присыпанные сверху сахарной пудрой. В глубине одного из дворов копошились два закутанных до глаз малыша, пытавшиеся впрячь в санки косматую собачонку. Пес вырывался, беззвучно лаял, а мальчишки ловили его, утопая в рыхлых ватных сугробах...
- Что, истосковался по зиме? - спросил Андрей, не отрывая камеры от лица и медленно опускаясь на одно колено. - Надоело, небось, круглый год ходить в тени бананов?
Он уже второй час мордовал полулежащую на тахте абсолютно голую молочнокожую блондинку, прожаривая ее в лучах двухкиловаттных ламп и хищно подползая со своим "Кодаком" то с одной, то с другой стороны. В непривычно жарко натопленной комнате пахло табаком, нагретым металлом и дорогими духами.
- Да, по снежку потоптаться приятно, - Гриша отошел от окна и погрузился в громадное, похожее на старого бегемота, кожаное кресло. - Но насчет бананов ты заблуждаешься. В городах у нас бананы не растут. Есть плантации на Севере, в центре страны. А зимой на улицах произрастают апельсины, грейпфруты, лимоны и прочая погань...
- Слышала, Зинка? - заржал Андрюша, подмигивая утомленной натурщице. - Апельсины для него - погань! Во зажрались буржуины. Куда ноги сдвинула! Приподними левое колено. Левое, говорю, корова!!
Он решительно подошел к своей кукольно-красивой жертве и, грубо ухватив ту за перламутровые коленки, развел ноги самым скандальным образом.
- Андрюшка, ты варвар! - сконфузился Гриша, комически прикрывая лицо ладонями. - Разве можно так обращаться с дамой?
- Кто, это дама? Она мне пятки должна целовать двадцать пять часов в сутки за то, что я бесплатно делаю ей альбом! С моими снимками да с ее умением делать минет, глядишь, через год она пропишется в Париже. А мы с тобой будем по-прежнему сосать леденец... Зинаида, прелесть моя, какого фига ты корчишься? Спинка затекла?
- Анрюшка, я хочу в сортир! - жалобно надувая губки, пропищала натурщица. - По-большому...
- Потерпи. Потом приятней будет.
- Я и так уже целый час терплю, - захныкала несчастная. - У меня желудок расстроен, если хочешь знать!
- Ладно! - смягчился фотодеспот. - Нынче я добрый. Ступай в туалет, а потом одевайся и чеши отсюда со страшной скоростью. Сегодня у меня дорогой гость, а завтра в три чтоб была как штык! И дезодорант смени. У меня на этот аллергия...
Обрадованная Зинаида показала сердитому благодетелю язык и унеслась в глубину студии, волшебно сверкая белым русалочьим телом. Не прошло и десяти минут, как она снова появилась, уже экипированная в кремовые обтягивающие лосины, шикарные светлокоричневой кожи сапоги и полушубок из меха какой-то бесценной сибирской зверюшки.
- Всего хорошего, господа, - произнесла она, делая элегантный жест облитой замшевой перчаткой узкой рукой. - Буду рада снова встретиться с вами...
- До свиданья, - проблеял обалдевший Гриша.
- Пока! - бросил Андрюша, с легким щелчком откупоривая баночку с импортным пивом. - Смотри, завтра не опаздывай. Выпорю!
- Ну, брат, я потрясен! - развел руками Гриша, когда за гордой светской львицей захлопнулась дверь. - Такого вольного обращения