Нина Воронель

      
       Не слишком ли сильно сказано? Этак, с размаху, шашкой, от плеча до пупа, ненавижу, и ни на градус ниже! Стоит ли он такого сильного чувства? Мелкий писака, начисто лишенный писательского дарования, не сумевший довести до логического завершения ни один сюжет? Впрочем, иначе и быть не может: у него ведь сюжет всегда один и тот же, скопированный с себя самого и заранее обреченный на то, чтобы концы с концами не сходились. За что же его ненавидеть? Не лучше ли, пожав плечами, отвести глаза, как отводят глаза от неприличной уличной сцены, чтобы прохожие не заподозрили в тебе интереса?
       Нет, не лучше, потому что именно за прохожих я его и ненавижу. Ведь это я отвожу взгляд, а они, наивные недоумки, толпами бегут на его неприличие поглазеть. И не замечают ни ходульных характеров, ни грубых подтасовок, ни непостижимых провалов логики. Я уже не говорю о литературной беспомощности - Бог с ней, с литературой, кто ее сегодня ценит! Но простой разум должен все-таки принимать участие в процессе чтения? Или читателю достаточно только перелистывать страницы?
       Рассмотрим конструкцию обоих успешных романов-близнецов "Ангелы и демоны" и "Код да Винчи". В основе каждого лежит непримиримая вражда между церковью и наукой, якобы продолжающаяся и в наши дни. В обоих случаях нападающей стороной оказывается католическая церковь, причем с первого взгляда агрессия ведется с самой верхушки пирамиды - или правильней сказать "колокольни"? - из штаб-квартиры римского папы. Методы, применяемые атакующими, настолько грубы и бесчеловечны, что сразу возникает вопрос - почему римская курия не подает на автора в суд?
       Из романа в роман повторяется не только беспомощная схема, но даже числовые наборы - четыре жестоко убитых хранителя мифической тайны Святого Грааля в "Коде да Винчи" в точности воспроизводят четверых зверски замученных претендентов на папский престол в "Ангелах и демонах", так же, как и семейная драма одного романа скопирована с семейной драмы другого. Налицо примитивный набор, описанный во всех инструкциях по созданию бестселлера: в деле замешан неженатый, моложавый, хоть и не очень молодой, американский профессор и - на выбор - то ли красавица-дочь, то ли красавица-внучка главной жертвы кровожадного клерикального убийцы.
       Внучка-дочка - обязательно красотка и обязательно не отягощенная ни семьей, ни любовной связью - обязательно проникается немедленным доверием и эротическим тяготением ко всезнающему профессору из Бостона. Участие профессора из Бостона в раскрытии самых кардинальных тайн европейской истории так же обязательно, как его статус привлекательного холостяка - без этого американский читатель эту белиберду и в руки не возьмет. Не потому, конечно, что он такой разборчивый, чтобы отличить белиберду от подлинной литературы, а потому, что без главного героя-американца его не взволнуют кардинальные тайны европейской истории - это черным по белому написано во всех инструкциях по созданию бестселлера.
       В обоих романах действие развивается стремительно и неубедительно. Пока убийца, садист и фанатик продолжает свое кровавое дело, наша прекрасная пара, проявляя недюжинный интеллект и сообразительность, разгадывает все сменяющие друг друга загадки, щедро оставленные на их пути умирающим дедушкой-отцом. Подумать только - в разгар агонии, терзаемый невыносимой болью, бедняга все же находит время и силы на создание этих хитроумных головоломок!
       Отважно преодолевая немыслимые препятствия, профессор и красотка туннельным эффектом проходят сквозь стены, вырываются из ловушек и пересекают государственные границы. И все для того, чтобы напасть на след зашифрованного много веков назад пути к великому сокровищу, на владении которым покоится власть то ли церкви, то ли науки.
       Это сокровище и является главной приманкой романа. Автором точно угадана жажда малообразованной читательской толпы приобщиться к чему-то, имеющему высший смысл, - саму идею об этом можно почерпнуть из упомянутой выше инструкции, но удачный выбор вечной темы является истинной заслугой ловкого автора.
       Надо отдать должное Дэну Брауну - тему он выбрал не хило. Быстро и кровопролитно создается впечатление, будто уже много веков церковь ведет беспощадную войну за обладание некой тайной, но она бессильна найти путь к разгадке, ибо в зашифровке тайны принимали участие многие великие умы человечества от Микеланджело до Виктора Гюго. По мере развития сюжета автор, пускай поверхностно, зато доступно занимается ликбезом, приобщая доверчивого читателя к основам иудео-христианской цивилизации. Это можно было бы поставить автору в заслугу, если бы он не до такой степени извращал многие факты, довольно грубо смешивая правду с вымыслом.
       К концу каждого романа страшный смертоносный узел, который можно разрубить лишь ценою многих невинных жизней, оборачивается всего-навсего нелепой проделкой безумца, - в случае "Ангелов и демонов" пробирочного сына римского папы, в случае "Кода да Винчи" - свихнувшегося профессора, специалиста по Святому Граалю. Римская церковь оказывается ни при чем, ее непримиримая война с наукой как-то стушевывается и сходит на нет, а обещанное сокровище превращается в комок размокшей бумаги или папируса, на нем уже не разобрать начертанные там коды, ради которых была заварена вся эта кровавая каша.
       Впрочем, есть и различия. В "Коде да Винчи" поднаторевший на создании бестселлеров Дэн Браун заменяет безвкусную фантасмагорию финала "Ангелов и демонов" сентиментальной идиллией внезапно найденной бабушки героини. Много лет назад бедная старушка, тогда еще вовсе не старая, якобы погибла в автокатастрофе, после чего ее разлучили с любимым мужем и сослали в шотландскую глушь вместе с якобы погибшим в той же катастрофе внуком, для того чтобы спасти их от католических злодеев. Правда, остается неясным, почему внука нужно было прятать, а внучку нет, но это никого не смущает - ведь без внучки не склеился бы сюжет. И никого не смущает отсутствие логики в изгнании бедной бабушки с внуком прочь от родной семьи. Ведь если весь замысел расправы с хранителями тайны Святого Грааля уже нельзя объяснить коварными проделками римского папы, то и автокатастрофу нельзя свалить на того же папу, несправедливо заподозренного в начале романа и полностью оправданного в конце.
       Нет смысла указывать читателям на бесчисленные логические и эмоциональные провалы сюжетов-близнецов. Ведь главное достигнуто - под напором неправдоподобных приключений размягчаются сердца как садистов, так и мазохистов. Да и простой обыватель, не отягченный психологическими проблемами, тоже доволен - он чувствует, как в процессе чтения поднимается его культурный уровень, особенно если этот уровень отсчитывать от нуля.
       Один из молодых читателей "Кода да Винчи", причем отнюдь не его поклонник, на все мои претензии по поводу неувязок романов Д.Брауна и плоскости его марионеточных персонажей однозначно отвечал: "Какая разница? Это не существенно".
       "А что же существенно?" - наивно полюбопытствовала я.
       "А то, что страницы переворачиваются быстро и ни о чем думать не надо".
       И тут я поняла, за что я ненавижу Дэна Брауна - именно за то, что с его легкой руки несущественным стало все, на что я потратила свою жизнь. Мне казалось совершенно необходимым, чтобы поступки героев были психологически оправданы, чтобы узлы сюжета непререкаемо заплетались один за другой, чтобы читатель, входя в мир моих героев, на краткий миг забывал о себе.
       Наверно такое чувство испытывает шеф-повар какого-нибудь французского ресторана для гурманов, видя, как многотысячная толпа прет в "Макдональдс". К чему тратить силы на приготовление изысканного соуса к специально подобранному и заранее замаринованному мясу, когда можно просто набить брюхо парой ложек прессованного фарша, затиснутых между двумя половинками белой губки, именуемой булочкой? И неважно, что на языке отмирают бугорки вкуса, а вслед за ними в душе отмирают остальные когда-то значимые бугорки, так что скоро уже окончательно сотрется разница между уборной и гостиной!